Скоро утро, город умер. Крутит мудры ушлый гуру. После клуба в бурый "Бумер" Лезут грусть, холуй и дура.   Скоро утро, кто-то курит, Горькой дури запах где-то. Мне плевать, пусть балагурят, Мне хватает сигареты.   Я шаман, поэт и дурень, Я иду по хмури улиц, Мне бы гусли, я бы бурю Закрутил, чтоб все проснулись.   Только тут ли тот, кто сгублен Будет силой слов крылатых? Да и свой шаманский бубен  Я потратил на зарплату.   Скоро утро, станет гуще Всем живущим, всем летящим, Сны о прошлом и грядущем -  Всё заменит настоящим.   Поброжу ещё немного, Скоро будет больше света. Недосып тяжёл, но лёгок. Скоро утро, скоро лето.

Слушай, я тебе сплету словом радугу. Положи её на плечи, Если здесь уже ничто не радует, И ничто не лечит.   Главное, чтоб пальцы были целыми, Чтоб из горла голос отливал язык. Знаешь, ведь срывают недоспелыми Тех, кто может взглядом издавать крик.   Спи, а я тебе словом радугу сплету, Оберну тебя, укрою. Эта спящих собирает на лету И несет с собою.   Посмотри, как волшебство мы плещем нервами, Как растут цветы из наших песен, Собирай букет, срывай нас первыми, Собирай букет, срывай нас.

Дерево доро́г Распрямляет тело. Перемена дат -  Это только числа. Всё, что ты не смог, Ты уже не сделал, Значит дольше ждать Не имеет смысла.   Перекинь через плечи кнут, Поднимай свой походный крест. Как ты будешь встречать весну, Если камнем осядешь здесь?   Загребаешь жар Слабыми руками. Перестал просить О друзьях, о милой. Ты пришит к дверям Черными стишками, Перерезать нить Не хватает силы.   Сбей рывком эту дверь с петель, Выйди в город, не пряча глаз. Чем ты будешь встречать апрель, Если ноги не могут в пляс?   Если будет дождь, Сможешь возвратиться Под защиту крыш, В свой укромный угол. Только не соврёшь  Перелётным птицам, Им не объяснишь, Чем ты был напуган.   Что ты видел вчера во сне? Разве ты не считаешь дней? Что ты сможешь сказать весне, Если ты не мечтал о ней?   Незачем на юг, Ни к чему к восходу. Обойдешь весь свет -  Не найдёшь капели. Замыкая круг, Прибавляешь ходу. Ускоряя шаг, Ты забыл о деле.   Если твёрдо решил в побег, То не нужно с собой хитрить -  Все дороги укроет снег, Кроме той, что лежит внутри.

Принял на грудь Фосфор и ртуть, Чтобы светиться, но не гореть, Бел-горюч камень не сможет согреть, Он скажет нам путь На верную смерть.   Свяжет в клубок Сети дорог, Три направленья, выбор простой. Что ж ты застыл? Ты решайся, не стой. Камень не впрок, Камень пустой.   Слева стена, Справа война, Прямо ходить никогда не умел. Был бы я весел, удачлив и смел, Но цель не видна, Виден предел.   Как я устал Камнем с моста! Хочется вверх лебединым пером, Но стал я, как сталь - с воронёным нутром. Жить бы до ста, Да всё неспроста.   Мама, я становлюсь камнем, Чёрным, чёрствым, острым, больным. Мама, я становлюсь камнем, Выпавшим из стены.   Стало опять Просто дышать, Можно опять босиком по траве. Я и забыл о таком волшебстве. Бел-горюч камень Был в голове.   Острый метал Срезал оскал, Глыбу разбил, расколол, раскрошил. Всё, что упало - то камень с души. Жить бы да жить.   Мама, я становлюсь камнем, Белым, смелым, праздным, резным. Мама, я становлюсь камнем Цве́та морской луны.

Смотри,  Как пляшут тени домов. Смотри,  Как остывает любовь. Внутри Зола от злости ночей. Смотри:  Мы только племя костров, Горим.   Я Днепр,  Я помню столько имён. На дне Они лежат на моём. Я нерв, И я натянут струной. Я гнев, Я одарю вас собой, Сгорев.   Я боль.   Мы звон, Мы лезем лезвием в грудь. Мы стон, Мы отравляем, как ртуть. Уклон Паденья вниз под крутым Углом. Мы, растворяясь, как дым, Поём.   Мы рёв, И нас лечи - не лечи. Мы кров, Искал - держи-получи. Мы слов  Нелепый кровоподтёк. Мы ров, А в нём закован поток Веков.   Мы боль.   Пора  Искать в пропавших своих. Пора Пускать своих молодых Играть, Они давно уже ждут. Пора Менять тепло на уют Костра.   Ты знал, Что будет именно так. Ты знал, Но всё же поднял свой флаг. Пускай Теченьем сносит назад, Ты знал. Теперь ты тоже наш брат, Я рад.   Ты боль.

Стрелки стрекочут громче ночью, Хочешь - не хочешь отмерят строчек. Слышишь ли ты мой голос, Отче? Сможешь ли ты разобрать почерк?   Горло доверил тяжёлым смолам, Дым выдыхаю в прозрачный полог. Стоя под шаром луны полым, Думаю, будет ли путь долог.   Всё хорошо, Только что дождь прошёл, И я снова нашёл То, что всегда хотел  Забыть. А за душой -  Пеплом прожжённый шелк Красной рубашки, в которой  Я был  Рождён.   Ветер холодную пряжу вяжет, Полночь окно замажет сажей. Может, ты мне хоть что-то скажешь? Дай мне хотя бы знак, дай же!   Всё хорошо, Только вот день прошёл, А я старый мешок Так и не смог Никак Зашить. А за душой -  Копоти на вершок, Хоть и огонь горел Всего  С утра.   Всё хорошо, Только бы сплин прошёл, И я снова большой Сделать бы смог Рывок Наверх. А за душой -  Жёлтым горит грошом Звёздочка той любви,  Что так хотела Жить.

Среднерусская синь Над разбитой землёй. Человеческий сын Говорит сам с собой, По морщинам равнин Пробираясь домой.   Если хочешь узнать до срока, Рок доро́ги каков длинною, Брось свой взор на запястье бога, Окровавленное, больное. Вот ремень из дублёной кожи, А на нём – белый круг простой, И дороге конец положен  Там, где стрелки встают крестом. Значит, дольше стоять негоже, Отдохнёшь как-нибудь потом.   Арифметика лет не ветер, Каждый шаг ускоряет штопор. На минутной двенадцать пе́тель, И полжизни, считай, протопал. Ни черта́ ты не смыслишь в людях, И не понял ты ни шиша, Почему, если кто-то любит, Он всегда ускоряет шаг, И его голова на блюде Продолжает, хрипя, дышать.   Среднерусская синь Прорастает травой. Человеческий сын Говорит сам с собой, По пустыням равнин  Проползая домой.   Посмотри, кто-то взмок от пота, Настилая над дымом кровлю, Потолок под конец работы, Голубой заливает кровью. Горизонт обозначив кругом И на травы плеснув росы́, Он свою поднимает руку И поглядывает на часы. Торопись, поскорей, будь другом! Дай работу ногам босы́м.   Этот кто-то не любит сонных, И все время кричит: «Вперёд же!» Если медлишь ты вверх по склонам, Циферблат тебе тычет в рожу. И, как яблочко по тарелке Голубой с золотой канвой, Ты волочишь по кругу стрелки В направлении часовой. Если левый был шаг твой, мелкий, Значит, правой рывок удвой.   Среднерусская синь Протекает грозой. Человеческий сын Говорит сам с собой, По озёрам кручин Проплывая домой.   И в казённых домах, и в храмах Одинаково молят бога, Чтобы про́лил бальзам на раны, Чтобы сделал прямой дорогу. По прямой лёт стрелы возможен, Если воля на то стрельца, Только стрелки, не стрелы, должен Ты прокручивать без конца. И в окружность твой путь проложен, По кольцу до перил крыльца.   Где же дом? Он какой по счету? И далёко ещё идти ли? Может, пара шагов – и вот он, Может – мили ещё да мили. Вот за саженью снова сажень, Ты подумаешь: «Что за блажь?! Все дороги – тоска и лажа, Дом со счастьем внутри – мираж». И тогда ты устало скажешь: «Всё. Я дома. Пришёл. Шабаш!»   Среднерусская синь. Под холодной землёй Человеческий сын. Он один, сам с собой, Через горы причин Он прорвался домой.   И тебя окружат толпою, Расцелуют, возьмут на плечи, Посыпая дорогу хвоей, Под оркестры отправят в вечность. Вечность схожа со старой девой С головой своей набекрень, И пустые её напевы  Даже тень погружают в тень. Стрелки, где вы? Родные, где вы?! Начинайте же новый день!   Циферблат по земле распластан, Ото всюду видать, паскуду. Раз уж ты, братец, склеил ласты, Посмотри на него оттуда. Из-под сорного глядя дёрна, Если хочешь понять, в чём суть, Ты увидишь, как тошнотворно Стрелки вспять направляют путь. Словно ворон накаркал чёрный: Здесь – туда, там – обратно. Муть. Этот замысел злой и вздорный Лучше, если узнал, забудь.   Среднерусская синь Над разбитой землёй, Человеческий сын Был один на один  С тобой. Человеческий сын, Прорастая травой, Всех забудь, Всё задвинь. Человеческий сын, Отбой.

Молот Тора молод, да стар Тор сам. Город морит голод по злым стихам. Дали б дали света от звёзд бы в дар, Стать бы другом с ветром - раздуть пожар.   Ветер вечер лечит, зовёт с собой, Тянет в танец тело моё-моё. Молот Тора рушит, один, ничей. Залатай мне душу, зашей.   Город скоро чёрным зальёт, шутя. Только ноги ноют - дорог хотят. Помни: будут полдни весной полны. Чем тогда мы будем больны?   Молот Тора, где ты? Здесь ведьм не счесть. Перебить нам нечисть уже ль не честь? Что-то душат песни меня собой, Подними мне веки, родной.

Туман. Городу плед на плечи, всем по домам. Тогами боги накрыли доро́ги-пути. Долгий туман и штиль.   Остыл. Ноги не могут под небом нащупать настил, Ноги не в помощь, лучше ложиться в траву, Время парить наяву.   Туман. Млечная течь наполняет кисельный лиман, Падают в омут и тонут в зыбучей тиши Камни с остывшей души.   Пускай Всё наизнанку, навыворот, всюду не в кайф. Людям не видно за этой густой пеленой, Что я несу за спиной.   Туман. Маной тумана лечит предтеча-шаман. Слышишь, он шепчет: "Живи сегодняшним днём". Курит с туманом вдвоём.   Гляди -  Каждый с собой в тумане один на один, Трудно в тумане увидеть родное лицо, Я целую жизнь слепцом.   Туман Белыми влажными хлопьями сводит с ума. Небо волочит по смутной, мутной земле Шлейф затуманенных лет.   Везде Это не люди, а только тени людей, Мне не видать, не слыхать никого вокруг. Где-то в тумане Стреляю словами В надежде, что кто-то, Услышав, придёт на звук.